В то же мгновение стало плохо.

Упасть не дал все тот же Бальтазар, удержал в вертикальном положении.

— Терпи. А как ты думала? Делиться энергией в вашем мире неприятно, — просветил демон, а я точно рыба открывала рот, наблюдая, как бытие приходит в движение, будто кто-то снял реальность с паузы. Только отчего-то голосов не слышно — сплошная пантомима. Вот Кеша наконец-таки сел, но тут же вскочил и бросился ко мне. То есть к моему двойнику, по-прежнему без движения валяющемуся с противоположной от него стороны операционного стола.

Заведующий нахмурился. Сдернув маску, он что-то прокричал в сторону выхода, но пациентку не оставил. Дверь тотчас распахнулась, внутрь буквально ввалились два незнакомых мне доктора, уже готовых к работе. Один немедля занял мое место, лишь раз покосившись в сторону анестезиолога, пытающегося заставить дышать моего двойника. На пороге, прижав ко рту руки, застыла Людочка, но быстро пришла в себя и куда-то рванула.

— Ух, какая ты славная! — плотоядно шепнул на ухо демонюка, погладив меня по плечам. — Как много у тебя жизненных сил, обеим хватит: и блондиночке этой юной, и ее нерожденной дочурке. Не беспокойся, точно теперь выживут, а нам пора.

Последнее, что я увидела перед тем, как Бальтазар бесцеремонно ухватил меня под руку и с неожиданной силой толкнул прямо на стену, были ожившие пики графиков на мониторе пациента.

Глава 1

Ольга

Я едва успела закрыть ладонями лицо, ожидая столкновения с холодным кафелем, но вместо этого, по ощущениям, пробежала на несколько шагов дальше, чем позволила бы мне стена, и остановилась, будто увязнув в уплотнившемся воздухе. Замерев от удивления, выждала немного и только потом рискнула приоткрыть глаза. Я очутилась в странном кабинете, и такого у нас в больнице точно не было.

Просто не могло быть!

Осмотрелась, но демонюки нигде не увидела. На ад тоже не похоже. Ни котлов, ни сковородок, ни языков пламени, ни орущих и корчащихся в мучениях грешников. В помещении царил полумрак, повсюду горели свечи, свечная же люстра свисала с потолка. Тот — высокий, метра четыре, — расчерчен на квадраты коричневыми балками. Более темного оттенка пол и мебель.

А на удивление гармонично, несмотря на скудость палитры!

Стена справа полностью забрана под забитые до отказа шкафы с книгами и свитками. Оставшиеся «радуют» глаз каменной кладкой, и камушки такого размера, что не грех из них соорудить пирамиду. Чуть в стороне стол, заваленный каким-то хламом: склянками, пожелтевшими бумагами и предметами непонятного мне назначения. Нашелся там даже маленький глобус, а рядом со столом еще один — напольный, сделанный в классическом стиле, и, что характерно, ни на том, ни на другом очертания материков не были знакомыми…

Правую стену оживляет композиция из нескольких рисованных портретов неизвестных мне, но показавшихся странными людей. По центру между ними — большое полотно, изображающее фэнтезийную битву с парящими островами, тщательно выписанными драконами и другими существами. Столько деталей, что отсюда и не разглядеть.

Пол как попало устлан коврами, словно каждый новый бросали на другой как придется, лишь бы закрыть голое пространство. И как только они здесь убираются? Неудобно же!

Позади меня входная дверь, а напротив единственная стена с окнами — вошедший не сразу разглядит помещение из-за льющегося в них света. Но это днем, а сейчас их наглухо зашторили тяжелыми на вид портьерами все в той же гамме — цвета горького шоколада.

Простенки между окон украшены головами бутафорских чудовищ, все как одна — страшенные до жути! Олени или там медведи какие у них тут, похоже, не в чести. Помещение походило на музей или, скорее, перформанс из-за темноволосого мужчины за письменным столом. Он настолько увлеченно писал, склонив голову над листом, что до сих пор не обратил внимания на мое появление. Но не его невнимательность или безразличие поразили меня, а то, как именно он писал. Нетерпеливо, точно в раздумьях постукивал по столу пальцами, сосредоточенно глядя на бумагу перед собой, а перьевая ручка стремительно двигалась по листу без всякой посторонней помощи. Ловко перепрыгивая на новую строку и время от времени окуная кончик пера в чернильницу.

Я нервно хихикнула, возвращаясь к мыслям о затяжной галлюцинации. В этот момент мужчина вскинул голову. Перо разом прекратило двигаться и, чересчур громко брякнув в тишине, безжизненно упало, притворившись обычным предметом. Я невольно икнула и отступила на шаг.

Промеж бровей хозяина кабинета залегла вертикальная складка. Он ничего не произнес, просто поднялся из-за стола, не сводя с меня чуть сощуренных глаз, и неспешной уверенной походкой человека, которому нечего бояться, направился в мою сторону. Выглядел он так, будто совершенно не удивлен присутствием неведомо откуда взявшейся здесь девицы. С каждым его шагом у меня все сильнее сохло во рту, быстрее колотилось сердце и потели ладошки.

Узкие бедра, в меру широкие плечи. Мужественный, покрытый легкой щетиной подбородок. Темные волосы забраны в хвост, но у висков выбиваются непокорные прядки, добавляя легкой небрежности в облик. Небрежности и какой-то первобытной дикости. Ну вылитая рок-звезда из клипа! Холодные голубые глаза, обрамленные длинными ресницами, загнутыми на концах, дополняли облик. Вот она — мечта каждой женщины. Это я про ресницы, а вы что подумали?

Он остановился в каком-то полушаге, возвышаясь надо мной, и я осознала, что самым невежливым образом пялюсь на него в упор. Поняла и смутилась. Перевела взгляд на его одежду, отметив, как идет мужчине черный цвет, как ладно сидит этот кафтан или камзол — не сильна я в средневековых нарядах. Но вот уверена почему-то, что не бутафорский он, а самый настоящий. Добротный и наверняка дорогущий. Материал, из которого он был пошит, я затруднилась определить, но видно — прочный, стежки ровные, украшен серебряными клепками и пуговицами, на каждой красуется распростерший крылья дракон.

Невольно вспомнила собственные мысли: «Дракон? Так и будь драконом!»

Снова смутилась, точно на первом вскрытии. Да что такое-то?! Будто мужиков раньше не видела. Ведь видела! И таких, и голеньких, и даже мясом наружу! Злость на себя помогла совладать с эмоциями и сделать то, что должно в подобной ситуации, — поздороваться:

— Кхм… Здравствуйте.

Он многозначительно промолчал, а меня жаром окатило, заставив пожалеть о таком смелом поступке. Стоило снова посмотреть ему в глаза, как моя галлюцинация плавно перетекла в эротическую фантазию. Я больше не смогла отвести взгляда, жадно рассматривала крепко… Нет! Идеально сложенного мужчину, красивого истинно мужской красотой. Не слащавой, а такой, какой нужно. Ух! И это я считала Стаса красавчиком? Да он просто плюгавенький по сравнению с этим представителем… Даже дыхание сбилось!

Поняла! Никакие это не глюки. Просто долгая операция наложилась на внеплановое дежурство, да еще и расставание мне жилы вытянуло, вот я попросту и вырубилась. А теперь нервная система компенсирует нагрузку. А это — самый странный сон в моей жизни, в котором страхи, мечты, фантазии и тайные желания — все слилось воедино. Вероятно, и аварии той не было, и беременной девочки. И демон мне привиделся, и вот этот молчаливый секс-символ тоже…

Да, такой точно может существовать только во сне! Я вдохнула поглубже, наслаждаясь будоражащим ароматом мужественного красавчика, и уже без зазрения совести уставилась ему в глаза. Ну же, действуй!

Незнакомец усмехнулся одним уголком рта, в серых глазах зажглись лукавые огоньки, и он двинулся, обходя меня по кругу. Его взгляд беззастенчиво и почти осязаемо заскользил по моей фигуре, заставив прерывисто втянуть воздух. По коже побежали мурашки. Боже! Я такого даже в лучшие моменты ни с кем не испытывала. Идеальный, горячий. Хочу! Ммм… Только бы сон слишком рано не закончился…

Мужчина, завершив круг, снова остановился напротив. В себя привела недоуменно изогнувшаяся бровь и снисходительное выражение, проступившее на его лице. Неожиданно он выдал: